Интервью с генеральным консулом Республики Польша в Санкт-Петербурге Гжегожом Cлюбовским
В августе 2019 года Гжегож Слюбовский вступил в должность генерального консула Республики Польша в Санкт-Петербурге. По образованию журналист, окончил факультет журналистики и политологии Варшавского университета. Он вел международные передачи на польском телевидении, его статьи регулярно публиковались в еженедельнике «Впрост». В 2012–2019 годах занимал должность главного редактора Редакции международной публицистики «Польского радио». Ранее, в 1999–2005 годах, работал корреспондентом «Польского радио» в Москве.
В интервью изданию «Газета Петерсбурска» он рассказал о польско-российских связях на протяжении многих лет, о том, чем сейчас живет польский Санкт-Петербург и с какими вызовами сталкивается Генеральное консульство в трудные времена пандемии.
Беседовала Анна Светлова
Ранее Вы работали корреспондентом в Москве. У Вас была возможность уже тогда посетить Санкт-Петербург?
Я начал работать в Москве в декабре 1999 года и закончил шесть или почти семь лет спустя. За это время, насколько я помню, я побывал в Санкт-Петербурге трижды, в том числе один раз с супругой в частном порядке. Затем, в 2003 году, по приглашению господина Иеронима Грали (Hieronim Grala), который в то время был директором Польского института в Санкт-Петербурге, я приехал на празднование 300-летия основания города. Одна поездка у меня была уже в качестве журналиста, связанная с моей тогдашней работой. Любопытно, что, когда я приехал сюда в 2019 году, я уже знал некоторых людей, например, главного редактора «Фонтанки» Александра Горшкова, и, конечно же, Иеронима Гралю, который является для меня самым большим авторитетом в вопросах, касающихся не только «польского Санкт-Петербурга», но и города в целом.
Иероним Граля сильно влюблен в Петербург – и это любовь взаимна, хоть она и «слепая», не замечающая недостатков. Также не секрет, что отношения между Санкт-Петербургом и Москвой довольно особенные, похоже, жители этих городов не очень любят друг друга. В Москве мне тогда говорили, что можно любить либо один город, либо другой. Они действительно разные, причем во всех смыслах. Москва совсем другая, она огромная. Ещё мне кажется, что она также более «русская». Петербург всей своей «городской тканью» больше открыт на Европу.
Вы предвосхитили мой второй вопрос. Когда я рассказываю о себе, я всегда сначала говорю, что я родом из Санкт-Петербурга. Не из России. Эта идентичность, связанная с городом, для меня важнее, и я знаю, что многие жители чувствуют то же самое. Но я заметила, что в сознании поляков Санкт-Петербург действительно немного обособлен от других российских городов. Он – другое «лицо» России. Вы согласны с такой точкой зрения?
Полностью с Вами согласен – это особенное место. Нет другого российского города, который поляки ассоциируют с открытостью на Запад, с либерализмом. Петербург был основан как город, который должен стать окном в мир, и именно таким его воспринимают. Возможно, сегодня такой подход менее оправдан, чем в прошлом, когда здесь жили немцы, французы, итальянцы, поляки… Архитектура Петербурга тоже своеобразная. Я много раз слышал от поляков, которые приезжали сюда, что, гуляя по городу, они чувствовали себя как в Вене или других известных европейских городах. Мне также кажется, что связь жителей города с историческим Петербургом прочнее, чем в Москве. Наверное, там живет больше приезжих, что тоже понятно, ведь это столица, огромный и очень богатый город. Петербург, несомненно, беднее, это также можно заметить на улицах. Но при этом социальная структура более компактна и, мне кажется, этот город лучше осознает свои корни. Нынешний Санкт-Петербург больше похож на прежний Ленинград или Петроград, чем современная Москва на свой прежний облик. К тому же петербуржцы, по крайней мере, те, с кем я поддерживаю контакты, очень дружелюбны. Я никогда не встречал проявлений неприязни, наоборот. На каждом шагу у меня и у моей семьи создается впечатление, что все хотят нам помочь, жители очень открыты. Думаю, это тоже характерная особенность города.
Когда Вы вернулись в Петербург спустя столько лет уже в качестве генерального консула, город вас чем-то удивил? Вы заметили какие-то изменения?
Мне кажется, что Петербург развивался в правильном направлении, сейчас все находится на более высоком уровне. Это характерно и для Москвы. Помню, как еще в начале 2000-х годов нельзя было спокойно перейти улицу, потому что машины останавливались на «зебре». Теперь культура вождения изменилась. Сегодня в Петербурге проходит много разных концертов, выставок, спектаклей и других культурных мероприятий – каждый день что-то происходит. Петр Сквечиньский (Piotr Skwieciński), который сейчас является директором Польского культурного центра в Москве (Instytut Polski w Moskwie), однажды приехал к нам в гости и сказал следующее: «В Петербурге каждый, кто чем-то интересуется, сможет для себя что-то найти». Я полностью с этим согласен. Наверное, так было и раньше, но лично я этого не ощущал, потому что не принимал непосредственного участия в культурной жизни города. И теперь для нас, для консульства и Польского института, это определенный вызов: мы должны предлагать что-то на соответствующем уровне.
У Вас есть любимое место в Петербурге?
Я вообще люблю воду, поэтому часто хожу на Неву. Еще мне очень нравится Таврический сад, а также базилика Святой Екатерины Александрийской как исторически интересное место, тоже неразрывно связанное с польским Петербургом, с доминиканцами. Я хожу туда на мессу каждую неделю.
Вот да – все, кто занимается польско-российскими отношениями, охотно употребляют термин «польский Петербург». Тем более, что несколько лет назад была создана Интернет-энциклопедия с таким названием, в том числе по инициативе профессора Иеронима Грали. Действительно, в истории города можно найти много польских «следов». А как сегодня выглядит «польский Петербург»?
Я думаю, что это понятие больше относится к истории, чем к настоящему, хотя оно актуально и сегодня. В конце XIX и начале XX веков польская жизнь в Петербурге принимала самые разнообразные формы. Эксперты оценивают, что в 1917 году в городе могло проживать до 100 тысяч поляков. Разумеется, были польские школы, польские газеты… Отец Павел Крупа, настоятель базилики Святой Екатерины Александрийской, недавно показал мне календарь 1913 года, в котором печаталась реклама польских фирм: страховых компаний, парикмахерских, различных магазинов… Словно польский Петербург был почти отдельным миром. Я также видел фотографии с богослужений в церкви Святой Екатерины в начале XX века – в храме были толпы людей. Позже большинство поляков уехали в Польшу, некоторые подверглись сталинским репрессиям в 30-е годы XX века. Разумеется, таким масштабов уже не будет, сегодня ситуация совсем другая. Но польский Санкт-Петербург все еще существует: есть организации польской диаспоры, католические церкви, региональные объединения. Как консульство, мы помогаем организовывать польские диктанты, встречи, национальные праздники. Мы знаем, что по естественным причинам это совершенно другой масштаб, но мы также помним, что Юзеф Мацкевич родился в Санкт-Петербурге, что здесь был похоронен последний король Польши, и что это исторически очень важное место для поляков. Преемственность удалось сохранить, и я рад, что здесь действуют организации польской диаспоры.
Как в этом году праздновался день обретения независимости 11 ноября?
Мы организовали мессу в базилике Святой Екатерины. После богослужения был концерт патриотических песен польских легионов в исполнении ансамбля «Польские цветы» («Polskie Kwiaty»). Именно в тот день состоялась премьера спектакля о Марии Склодовской-Кюри «В лучах», поставленного совместно с польской стороной. К сожалению, нас тогда «настигли» очередные ограничения. Ранее мы планировали организовать съезд представителей польской диаспоры со всего региона, но снова были введены ограничения. Я могу это понять, потому что резко увеличилось количество заболеваний. Вот так оно теперь происходит: кажется, что все вернулось в норму и можно устраивать мероприятия, а потом вводятся очередные ограничения.
А как обстоит дело с преподаванием польского языка в Петербурге?
Это очень интересная тема. У меня такое ощущение, что с тех пор, как я приехал сюда, то есть около двух с половиной лет назад, все больше и больше людей хотят изучать польский язык. У нас невероятно много желающих. Я не преувеличиваю. Мы выдаем все больше Карт поляка – не так много, как хотелось бы, потому что мы физически не можем это делать в таком темпе. При этом многие россияне заявляют о желании изучать польский язык. Это явление, в котором жители Польши, вероятно, не отдают себе отчет. Я не будут говорить о его причинах, но популярность польского языка в России, несомненно, возрождается. Мы, как консульство, преподаем польский язык преимущественно через польские организации. Есть школа № 206, в которой польский язык все еще преподается как факультативный предмет. В университетах открыты языковые курсы, хотя в этой области возникли определенные проблемы, и сейчас мало студентов, изучающих польский язык. Но общий спрос огромен, и мы думаем, как на него ответить. С началом пандемии обучение через Интернет стало доступнее. Мы этим тоже будем пользоваться, хотя я понимаю, что это не то же самое, что непосредственный контакт. Мы поддерживаем мероприятия, связанные с польским языком: Большой польский диктант, Польское всенародное чтение[1]…
Что касается современного польского «следа» в культурной жизни города – возможно, он не так заметен, как был много лет назад, но он все еще существует, хотя бы благодаря присутствию польских актеров на сценах театров. Польские артисты приезжают на фестивали, на издательском рынке многие польские авторы представлены. Осознают ли это россияне? Насколько хорошо они знакомы с польской культурой?
Я думаю, что польские писатели, музыканты и актеры присутствуют в сознании россиян. Даже сейчас, хотя во время пандемии это очень сложно, музыканты приезжают сюда с концертами, и их принимают с большим энтузиазмом. Этим в основном занимается Польский институт, потому что это его задача – организация культурных мероприятий или демонстрация культурных связей между Польшей и Россией. В некоторых областях они очень интенсивные, например, в классической и джазовой музыке. Эти контакты поддерживаются на очень высоком уровне. Что касается более массовой культуры, у меня сложилось впечатление, что знакомство с польской культурой в значительной степени остановилось на моем поколении, то есть на 50-летних, которые все еще помнят Даниэля Ольбрыского, Барбару Брыльскую и Марылю Родович.
Молодежь все меньше знает о польской культуре, и это нормально. Для меня определенным открытием стал писатель Анджей Сапковский, который очень популярен во всем мире, но особенно в России, причем у самого молодого поколения. Мой сын, которому сейчас 16 лет, говорит, что «Ведьмак» (Wiedźmin) – это практически универсальный канал общения: о нем все знают, и благодаря этому легче понимать друг друга. Это обычное и естественное явление, когда у каждого поколения есть свои любимые популярные тексты и свои собственные культурные коды. Это также вызов для нас – найти подход к молодому поколению. Мы стараемся делать это через СМИ, через социальные сети, которые очень популярны среди молодежи. Мы будем стараться привлекать их внимание интересными предложениями.
В этом году польская дипломатическая миссия отметила 95-летие. Осталось совсем немного до 100-летия основания польского консульства в нашем городе. Какой период вы считаете самым интересным и плодотворным? Что можно назвать самым главным достижением польской дипломатии в Санкт-Петербурге за все эти годы?
Мне кажется, что особенно важны самые сложные периоды в польско-российских отношениях. Представляю, в каких специфических условиях работала дипломатическая миссия в 30-е годы. Когда я думаю о том, как польский консул эвакуировал в Польшу останки последнего короля, Станислава Августа Понятовского… Безусловно, это была очень сложная операция. Вообще эти времена были очень непростыми. Отдельного упоминания заслуживает и помощь польских дипломатов польским священникам. Мне кажется, этот вопрос до конца не изучен, а ведь польские дипломаты принимали активное участие в помощи Католической Церкви в Петербурге, пока была такая возможность.
С другой стороны, особым периодом также является начало 90-х годов XX века, когда к польско-российским отношениям в новом формате подходили с огромным энтузиазмом. Это был шанс для нового открытого подхода в этих отношениях. В разных городах активизировались польские общины, люди открывали для себя свои корни и польскую идентичность. Каким был этот период в Петербурге, я знаю только по рассказам. Люди по-разному находили друг друга, например, кто-то, держал в руках польский журнал «Подружка» (Przyjaciółka), потом где-то встречались, договаривались… Это было, на мой взгляд, очень позитивное время, о котором нужно помнить, но при этом героическое. Необходимо помнить о людях, которые возрождали польскую диаспору, отдавать им дань памяти и уважения, потому что это была нелегкая задача, связанная с многочисленными рисками. Сегодня, конечно, все по-другому. Мы живем в другом мире, к сожалению, также из-за пандемии, которая сильно ограничила наши различные сферы деятельности. Я очень надеюсь, что все это закончится, и мы сможем вернуться к таким формам, как, например, приглашение гостей из Польши. Границы закрыты с марта 2020 года, но мы стараемся делать все возможное. Организуем разные встречи, мероприятия… Как я уже сказал, обучение польскому языку сейчас является для нас приоритетной задачей.
Вероятно, из-за пандемии процесс выдачи виз и проездных документов организован иначе.
Да, мы пока не выдаем туристические визы, доступны визы только для отдельных категорий граждан: рабочие и студенческие визы, визы для владельцев Карты поляка… Это создает дополнительные трудности при обмене между Польшей и Россией, который для нас очень важен. Моя мечта – возродить региональный обмен: у многих городов России есть города-побратимы в Польше. Например, в нашем консульском округе налажено сотрудничество между Петербургом и Краковом, Котласом и Тарнувом, Архангельском и Слупском, Кронштадтом и Пилой… Я вижу, что есть твердое желание продолжать такое сотрудничество, но в данный момент мероприятия можно проводить исключительно через Интернет. Ранее в Ленинградской области ежегодно проходили встречи местных школьников с гостями из Нижнесилезского воеводства. Сейчас они встречаются в сети, ребята не могут приехать сюда лично. И это печально. Совершенно иначе выглядит знакомство со страной, в которую можно поехать, чем через компьютер или экран телевизора. Когда я разговариваю по телефону с властями этих польских городов, я понимаю, что они тоже заинтересованы поддержании этих контактов. Но пока реальность такова.
Что мы, молодые россияне, интересующиеся польской культурой, и поляки, интересующиеся русской культурой, можем сделать для того, чтобы наши отношения оставались позитивными, несмотря на все исторические или политические недоразумения? Как можно действовать на уровне межличностных контактов, культурного обмена?
Мне кажется, что мы все должны заниматься так называемой публичной дипломатией: рассказывать, что происходит в Польше, как живется в Польше, потому что Польша – очень привлекательная страна для молодых россиян. Не скрываю, что я тоже это вижу. Польша – современная европейская страна с очень интересной историей. Нужно только найти подходящие каналы передачи информации – нужные средства массовой информации с нужным содержанием. Лучше всего, если россияне смогут посетить Польшу, поэтому необходимы личные контакты. Это самая важная форма сотрудничества. Посмотрим, может, ситуация немного изменится.
Я тоже на это надеюсь! А что Вы советуете полякам, которые интересуются Петербургом?
Поскольку я связан с польской общиной, я сразу вспоминаю интересную биографию Эдуарда Кочергина. Он написал прекрасную автобиографическую книгу «Крещенные крестами. Записки на коленках». В ней он рассказывает о своем детстве, о том, как его родителей арестовали за то, что они были поляками, а он оказался в детском доме в Сибири. Он сбежал оттуда и попытался на поезде добраться до Ленинграда. Это необыкновенное свидетельство того времени, рассказанное от лица ребенка. Это также связано с тем, что Вы говорили о культурном развитии поляков и польской идентичности, «польскости». Кочергин считает себя поляком. Сейчас он очень известный российский сценограф, работает во многих театрах, но полностью осознает свои корни – откуда он, кто он. Считаю это очень важным и интересным свидетельством.
Большое спасибо за беседу!
[1] «Польское всенародное чтение» – ежегодное мероприятие, во время которого всем полякам предлагается одновременно читать объявленное президентом произведение классической польской литературы. В качестве его целей декларируется культурное просвещение, а также «культурная консолидация польской нации».
Фото: Евгений Мартынович
Перевод с польского: Станислав Карпенок
Проект «Petersburskie Przedwiośnie Niepodległości» финансируется Канцелярией Председателя Совета министров Республики Польша при посредничестве ассоциации «Wspólnota Polska» в рамках конкурса «Полония и поляки за рубежом 2021». Публикация выражает исключительно точку зрения автора и не является официальной позицией Канцелярии Председателя Совета Министров.
