Это нормально, когда человек любой профессии вдруг всерьез увлекается чем-то, к его работе не относящимся, – например, садоводством или искусством. В отдельных случаях это новое его увлечение становится уже не хобби, не отдыхом, но образом жизни. И уж совсем редкий случай, когда человек находит в этом свое истинное призвание, побуждающее его к активной деятельности, выходящей за рамки деятельности большинства профессионалов в данной области. Лично мне известны только два таких современника. Один из них – математик с ученой степенью, живет в Киеве, доцент в каком-то ВУЗе, а все свое свободное время, все силы отдает изучению и пропаганде творчества великого пианиста XX века Святослава Рихтера, организации фестивалей его памяти, изысканию архивных записей и т.п. и т.д.; в настоящее время это безусловно самый авторитетный знаток жизни и творчества Рихтера.
И второй, – герой нашего повествования, Юрий Львович Шенявский, широко известный специалист в газовой отрасли. Родился он в 1935 году, в 60-х г.г. прошлого века окончил ЛИСИ (СПбГАСУ) и 45 лет проработал в Газовом хозяйстве Ленинграда-Санкт-Петербурга; сначала слесарем, затем мастером, а закончил свою трудовую деятельность главным инженером управления “ЛенПромГаз”. После чего создал первый в России “Газовый клуб” и стал его президентом.
Сколь велики заслуги Шенявского на его профессиональном поприще свидетельствует его и поныне сохраняющееся членство в технико-экономическом Совете Гос. Думы по Ленинградской области и Санкт-Петербургу, в научно-экспертном совете Совета Федерации по СЗФО, в Президиуме НП “АВОК-С3”, в составе редколлегии научно-технического журнала “Инженерные системы”.
Все эти сведения, в большей или меньшей мере, я полагаю, известны. Я же расскажу о том, что, если и известно, то очень немногим, во всяком случае в газовой отрасли. Слово самому Юрию Львовичу.
“В 1973 году путешествую по Литве – это ведь родина моих предков – заезжаю в Каунас. В Каунасе, естественно, посещаю музей Чюрлениса (Микалоюс Константинас Чюрленис – гениальный литовский художник и композитор конца 19 – начала 20 века – И.Г.). Естественно… потому, что это считалось обязательным для всех туристов… Я не могу сказать, что “мне понравилось”, – это было бы слишком просто и не отражало бы того, что я испытал. Я прошел по залам с экскурсоводом, второй раз прошел один, третий раз я не просто прошел, я долго стоял у каждой картины… Уже в Ленинграде я еще долго переживал впечатления от работ Чюрлениса и его музыки. Меня заинтересовало, что же это за человек, художник, музыкант. И я пошел по букинистическим магазинам.”
Вот так. Человеку уже без малого 38 лет, он состоявшийся специалист в своей профессии, и вдруг перед ним приоткрывается какой-то новый, неведомый ему ранее мир. И он окунается в него с головой.
Фото: Финляндия, Хельсинки, 2017
Шенявскому посчастливилось быстро найти изданную в 1971 году в переводе на русский язык книгу о Чюрленисе известного искусствоведа (впоследствии крупного политического деятеля Литвы) В. Ландсбергиса “Соната весны”, очень интересную саму по себе, да еще содержащую обширный (более 25 названий) список литературы на русском языке. Шенявскому захотелось собрать все эти издания, и он начал искать. “Тогда я не представлял, на что замахнулся… А чем больше я читал, тем больше меня поражал и увлекал этот гений.”
Он стал по несколько раз в году бывать в Литве, приобрел много новой литературы, а главное: ему удалось познакомиться с родными сестрами Чюрлениса – Ядвигой Чюрлените, профессором Консерватории в Вильнюсе, и Валерией Чюрлените-Каружене, хранительницой картинной галереи ее брата, дочерью Чюрлениса Данутой Зубовене, а впоследствии и с внучкой Чюрлениса Далей Палукайтене и правнуком Рокасом Зубовасом – известным пианистом. Продолжая ездить в Литву, Шенявский познакомился и подружился с директором Дома-музея Чюрлениса в Друскининкае (там прошли детские годы художника) А. Недзельским, побывал в Варене – городке, где Чюрленис родился. Впоследствии завязалась дружба с замечательными ее жителями. Шенявскому удалось найти в архивах Петербурга старые планы села Ораны (так тогда называлась Варена) и списки ее жителей и предположительно определить место, где находился дом предков Чюрлениса.
Забегая вперед, скажем, что, так сказать, побочным, но отнюдь не второстепенным результатом увлечения Чюрленисом явилось воссоединение с большой семьей издавна проживающих там Шенявских; оказалось, что у него там более 50 родственников, одни уже ушли из жизни, но Семья постоянно пополняется.
Лиха беда начало. Окунувшись в мир Чюрлениса, Шенявский уже не может остановиться. И делает свое первое, небольшое, как показалось поначалу, открытие: обнаруживает в одном из литовских журналов на русском языке статью о ленинградском ученом биологе Михаиле Гудлете, написавшем в 1934 году цикл стихов по мотивам Чюрлениса “Знаки Зодиака”, которые считались первыми стихами по темам Чюрлениса на русском языке А вскоре в букинистическом магазине находит изданную еще в 1912 году книжечку стихов Андрея Скалдина с циклом из 12 стихотворений “Зодиак”, посвященных Чюрленису. Открытие ?
Послушайте. Вы могли еще полчаса назад ничего не знать о Чюрленисе, но имена-то выдающихся российских художников Репина, Серова, Левитана, Айвазовского, Куинджи, Шишкина, Сурикова (список можно продолжить) каждому культурному человеку в России хорошо, надеюсь, известны. А вам случалось найти хоть одно стихотворение, посвященное любому из них? Нет. А Шенявский, проведя немало часов в библиотеке Академии Наук и не только, обнаружил более сотни (!) поэтов, преимущественно русско-и литовскоязычных, в чьем творчестве так или иначе отдана дань литовскому гению, причем оказалось, что вся эта поэтическая “чюрлениана”, начавшаяся, возможно, еще при жизни Мастера, продолжается вплоть до наших дней, то есть более века! И пусть далеко не все стихи написаны по-настоящему талантливо и не являются подлинной поэзией, важно другое. Воздействие картин Чюрлениса на мысли и чувства зрителя столь велико, что вызывает неодолимое желание как-то поделиться своими переживаниями с людьми. А стихи – наиболее доступный способ, даже если у вас нет подлинного поэтического дарования.
Открытие поэтической “чюрленианы” – огромная (но не единственная!) заслуга героя нашего повествования. Первоначально Шенявский задумал издать обширную антологию “Чюрленис в поэзии”, но в силу объективных причин вынужден был ограничиться небольшой книжечкой “Чюрленис в русской поэзии”, вышедшей в свет в 1993 году. Многим людям она уже доставила удовольствие.
А за два года до этого Шенявскому удалось сделать нечто по тем непростым временам почти невозможное. В 1912 году в Малом зале Петербургской Консерватории состоялось “Музыкально-художественное утро”, посвященное годовщине смерти Чюрлениса (1911 год). Там была организована выставка более 100 картин художника и впервые в России исполнены его симфонические произведения. Спустя 80 лет Шенявский выступил с инициативой повторить это мероприятие. Ну, картины, естественно, пришлось заменить репродукциями, а как быть с помещением, с оркестром? Шенявский сумел заручиться поддержкой руководства Консерватории: был предоставлен все тот же Малый зал, а руководить оркестром и хористами в качестве дипломной работы было предложено выпускнику Консерватории литовцу Робертасу Шервеникасу (ныне он главный дирижер Оперного театра в Вильнюсе). Концерт прошел в переполненном зале и имел большой успех. Состоялись также доклады о жизни и творчестве Чюрлениса и выступление поэта И.Горина с посвященными Чюрленису стихами. В фойе экспонировались репродукции большинства картин. Трудно переоценить значимость этого события.
В том же 1992 году, и опять же по инициативе Шенявского, была установлена мемориальная доска на доме, где в 1909 году Чюрленис проживал со своей женой Софией. Открытию доски предшествовали долгие переговоры Шенявского с Академией художеств Литвы. Власти Санкт-Петербурга и Генеральный консул Литвы, нужно отдать им должное, способствовали этой инициативе.
Вообще в период 80-х – 90-х годов при непосредственном участии Шенявского в нашем городе было организовано и проведено много лекций, конференций и выставок, посвященных Чюрленису. Шенявским было сделано все возможное и почти невозможное, чтобы имя Чюрлениса и его творчество не было забыто молодым поколением.
Но и это не все. В 1995 году на встрече с директором Института теоретической астрономии Шенявский попросил выдать официальное свидетельство о присвоении одной из малых планет имени Микалоюса Константинаса Чюрлениса Это Свидетельство на одной из конференций в Друскининкае Шенявский собственноручно передал Музею М.К.Чюрлениса.
Постепенно у Шенявского дома скопился огромный архив, 5 больших картонных коробок, который он в 2007 году решил передать в дар Каунасскому музею Чюрлениса. Поскольку самостоятельно перевезти этот архив в Каунас он не мог, то обратился за помощью в Консульство Литвы. В день торжественной передачи архива в большом зале музея собра-лось много народа. Много было слов благодарности. Звучала музыка Чюрлениса, за роялем – правнук Чюрлениса Рокас Зубовас. А за несколько месяцев до этого события Президент Литовской Республики господин Адамкус лично вручает Шенявскому медаль ордена “За заслуги перед Литвой”. Не кажется ли вам, что и Россия могла бы наградить его, скажем, орденом “Дружбы народов”?
Пару лет назад к многочисленным членствам Шенявского добавилось еще одно; я бы сказал, не столько почетное, сколько почтенное: он вступил в Клуб “80” (речь идет о возрасте, надеюсь, понятно). Но он по-прежнему полон энергии, коммуникабилен и предприимчив. В год своего 80-летия он выпустил в свет (в соавторстве) книгу “ЧЮРЛЕНИС. ПОЭЗИЯ ТВОРЧЕСТВА. Приношение Микалоюсу Константинасу Чюрленису, художнику, музыканту, поэту. К 140-летию со дня рождения”. Он продолжает выступать с лекциями, организует поездки по местам Чюрлениса в Литву; последняя поездка была в Финляндию – на тему “Сибелиус и Чюрленис”. Пожелаем же Юрию Львовичу еще многие годы следовать своему призванию, оставаться физически крепким, а главное – душевно молодым.
А теперь вот, что я считаю необходимым сказать в заключении. В России наверняка есть немало математиков, столь же одаренных, как мой вышеупомянутый киевский знакомый Ю.Б., и немало столь же квалифицированных в своих областях инженеров, как Шенявский. Но ни один искусствовед не сделал столько для изучения и популяризации творчества Рихтера, как Ю.Б., и Чюрлениса, как Ю.Ш., то бишь Юрий Львович Шенявский.
Вот это я и называю призванием.
Игорь Горин
Фото Денис Щеглов
