Ни для кого не секрет, что съёмки кино – это сумасшедший труд, отнимающий время, деньги и здоровье.
Представим себе известного режиссера, активно снимающего фильмы и сериалы, к тому же занимающего ключевую должность Председателя Союза кинематографистов Польши.
Встретиться с ним для интервью – очень нелегкая задача.
Особенно, если это — Яцек Бромский.
Но мне удалось! В приемной Союза кинематографистов Польши в Варшаве в начале февраля 2020 года и состоялась наша встреча.
ЯК: здравствуйте, пан Яцек!
ЯБ: здравствуйте, Ян! Я к вашим услугам. Кофе?
ЯК: ваши фильмы хорошо знают поляки России и русские, увлекающиеся польским кино.
ЯБ: (с нескрываемым удивлением) польское кино популярно в России?
ЯК: позвольте вручить вам 59 выпуск журнала «Польские ведомости» со статьёй о лекции Кшиштофа Занусси на режиссёрских курсах в Краснодаре. Там же режиссёр нашёл время для встречи с Полонией Кубани. Это было в июле 2018 года.
ЯБ: спасибо большое! (листает журнал). Надо же, Кубань! Далековато забрался Кшиштоф…
ЯК: нам было довольно сложно «выкрасть» его, так как организаторы расписали программу пребывания мастера в Краснодаре до минуты, и, конечно, посещение польского общества в ней не значилось… Зато потом всё пошло как по маслу, да и пан Занусси прекрасно говорит по-русски!
ЯБ: я тоже знаю русский.
ЯК: итак, сразу авансом благодарю вас за то, что согласились на встречу, и перейду к делу. В юности вы изучали искусство в Варшаве, хотели стать художником. Потом вы изучали полонистику (польскую филологию – ЯК) – тоже в столице. Казалось бы, будущее – за мольбертом, или за преподаванием польского языка и литературы и написанием научных работ на эту тему. И вдруг – ба! режиссёрские курсы в Лодзи… Почему?
ЯБ: ну, во-первых, сложно отрицать, Ян, что все эти три направления высшей школы некоторым образом связаны друг с другом, правда? Имея художественное образование, легче выстроить кадр, а имея литературное образование, легче работать со сценарием, не так ли? Я считаю неоспоримым плюсом такой багаж за плечами…
ЯК: … и вы пришли в мир кино в зрелом возрасте и достаточно универсально образованной личностью?
ЯБ: ну, не знаю, можем ли мы назвать 27 лет зрелым возрастом, но в чём-то вы правы. Знаете, я не ощутил в себе достаточно сил для реализации карьеры художника… так бывает, да. Кроме того, тут есть еще один неочевидный для вас нюанс – это привет из социалистического прошлого. В Польше тех лет человек, решившийся поступить на режиссёрский, обязан был иметь за плечами первое высшее образование – это было условие поступления. Сейчас такого условия нет.
ЯК: да, это для меня открытие. Это в обязательном порядке должно было быть изобразительное искусство и/или полонистика?
ЯБ: нет, и в этом весь абсурд ситуации (об абсурдах ПНР мы еще с вами поговорим). Просто режиссёрский факультет был в обязательном порядке вторым высшим образованием – я мог бы иметь диплом инженера, врача или лётчика, не имело значения. Не спрашивайте, почему – не знаю (улыбается).
ЯК: расскажите о 80-х! Создание Студии кино «Зебра» и так далее…
ЯБ: творческое кинообъединение «Зебра» (которое в дальнейшем превратилось в киностудию «Зебра») мы создали с Юлиушем Махульским в 1988 году. Кстати, он мой однокурсник. Вы прекрасно помните, что это было за время – мы пережили военное положение, введённое Войцехом Ярузельским в конце 1981 года, вроде как близился конец эпохи социализма в Польше, а вроде как формально всё оставалось по-прежнему…До Круглого стола и первых демократических выборов был еще целый год. Поэтому мы были вынуждены делать это при обязательном участии государства (да тогда по-иному и невозможно было).
ЯК: да, понимаю. Но как вам вообще это удалось?
ЯБ: с нами вынуждены были считаться, так как мы к тому времени довольно мощно заявили о себе. Юлек уже имел в послужном списке «Новые Амазонки» — так ведь назывался фильм «Секс-миссия» в СССР?
ЯК: да, и он был очень популярен – не в последнюю очередь благодаря обнажённому женскому телу на большом экране. Правда, когда я всё-таки попал в кино на него году этак в 1987-1988, его уже здорово порезали, и ничего было не понять. В СССР, как известно, секса не было…
ЯБ: ну да, ну да (улыбается).
ЯК: примечательно, что длительное время неискушённая советская публика воспринимала его как фильм в жанре «эротика» — я отлично помню, что именно по этой категории он продавался с лотков на видеокассетах в эпоху VHS. Иронию Махульского я уловил гораздо позднее, когда смог посмотреть его полностью, без купюр. Это было лет десять спустя…
ЯБ: ясно. Так вот, «Секс-миссия», «Кингсайз» у Махульского, а у меня – «Убей меня, легавый» с Богуславом Линдой. Чуть позднее мой фильм «Искусство любви» тоже шёл на больших экранах в СССР и был популярен – я сам видел очереди в кино во Львове в 1990 году на него, это было очень приятно! И большой вручную намалёванный на холсте плакат, каких сейчас уже не делают! В воздухе витал ветер перемен. Солидарность сделала своё, и вторая республика ушла в прошлое, а студия «Зебра» с тех пор поспособствовала – прямо или косвенно — появлению на свет божий массы прекрасных, знаковых польских лент. Кстати, я и сейчас исполняю обязанности литературного директора студии.
ЯК: а почему именно «Зебра»?
ЯБ: все проще, чем кажется – в силу предпринимательской конъюнктуры и нашего жгучего желания выйти на международный кинорынок после долгих лет изоляции надо было найти слово, которое одинаково бы звучало на всех языках мира. Я не помню, чья именно это была идея – моя, или Юлиуша, но слово «зебра» вполне отвечало этому простому требованию…
ЯК: именно фильм «Убей меня, легавый» дал путёвку в жизнь Линде – супермену, герою польских боевиков, верно? Удивительный поворот судьбы! Для меня он, например, не столько супергерой, сколько Петроний из «Камо грядеши» Кавалеровича, и полоумный инвалид Яцек из трагедии Агнешки Холланд «Одинокая женщина», и художник Владыслав Стшеминьский из «Постобразов» Вайды…
ЯБ: о, Богуслав — очень пластичный актёр, вы правы. А если говорить о жанре боевика – Линде в польском кино равных мало, и он там как рыбка в воде. Думаю, он не в обиде на судьбу! Мало кто так реализуется.
ЯК: для русскоязычного зрителя Линда – именно супергерой польского экшн, в первую очередь благодаря фильму «Сара» (в российском прокате он шел под названием «Охранник для дочери»).
ЯБ: вот как? Я не знал о смене наименования. Да, повторюсь, в этом жанре Линда – незаменим.
ЯК: В интернете русскоязычные поклонники польского кино до сих пор ломают копья – повлияло ли на вас в какой-то мере французское кино при создании фильма «Убей меня, легавый»? Если да, то какое и в какой степени?
ЯБ: французы? Думаю, нет. Боевик, как жанр, это в чистом виде — американское кино. У американцев были потрясающие образчики жанра, до которых мне было не дотянуть по объективным причинам.
ЯК: по каким? И почему вы говорите «были» — в прошедшем времени?
ЯБ: Ну, как писал один из американских критиков, польский боевик никак нельзя сравнивать с американским – примерно полфильма уходит на то, чтобы поляк – главный герой раздобыл себе пистолет, после чего, возможно, и начнется хоть какой-то экшн (смеётся). У американского героя времени на раскачку нет – как по мановению волшебной палочки, в его распоряжении есть сразу всё необходимое для острого экшна, от ножа Боуи и до ядерной кнопки, верно? Нет времени на сантименты, надо действовать! Теперь ответ на второй вопрос. Я не открою великой тайны, если скажу, что в общем и целом мировое кино здорово деградирует. Даже такого специфического жанра, как боевик, это касается – на экране мы видим совершенно неудобоваримые по количеству и качеству взрывов и приемов рукопашной борьбы сцены. Множественные ляпы, огрехи и логические нестыковки в сценариях, автоматы, стреляющие нескончаемыми очередями без перезарядки, и так далее. Абсолютные поделки, причем низкого, примитивного, топорного уровня.
ЯК: это связано с необходимостью проката и сбора денег? Вы считаете, что в боевиках (да и в иных жанрах) нет места для творческой составляющей?
ЯБ: условно говоря, представьте себе, что американские продюсеры заказали маркетинговое исследование и сделали срез среднестатистического посетителя киноплекса в субботу во второй половине дня – им оказался полуграмотный афроамериканец не старше 13 лет (я утрирую, конечно). Но в этих подтруниваниях есть и зерно истины, увы. Понимаете, это и есть тот зритель, благодаря которому окупаются и приносят прибыль фильмы! Он приносит деньги в кинотеатр! Как вы думаете, что будут для него снимать?
ЯК: Ну, это Америка, с ними всё ясно. А есть ли будущее у польского боевика?
ЯБ: думаю, этот вопрос вы сможете задать Патрику Веге, например. Он довольно успешно трудится на этой ниве, и я считаю, что ему удаётся сказать новое слово в этом жанре. Владислав Пасиковский тоже не последний человек в польском кино, который продолжает и развивает традиции – кстати, именно сейчас в кинотеатрах идёт премьера «Псы» — 3 с Линдой, и, насколько я знаю, довольно успешно.
ЯК: Расскажите о вашей знаменитой трилогии «У Господа Бога за…»
ЯБ: ну, во-первых, когда задумывался этот фильм, ни о какой трилогии не было и речи…
ЯК: то есть, сначала это был просто фильм «У Господа Бога за печкой»?
ЯБ: да, и ни о каком продолжении я и не думал. С чего началось? Когда-то я побывал в Белостоке на представлении Белостокского городского театра кукол. Это было так называемое представление «живого плана» — прямо перед зрителями выступали актёры-кукольники со своими куклами. Меня настолько потрясли… нет, не куклы — лица и эмоции актёров, водивших кукол! Так, что я отчаянно захотел снять их в фильме. Отсутствие с их стороны опыта в съёмках кино только подогревало мой интерес.
ЯК: а кто именно из труппы театра в конечном итоге снялся в ленте?
ЯБ: мне удалось найти роли, для кого какие, почти для всей труппы – это, по-моему, 28 человек. Главную роль ксёндза – настоятеля католического костёла сыграл потрясающий Кшиштоф Дзерма. Кстати, он вообще не актёр и не кукольник. Он композитор по образованию – в то время он был музыкальным руководителем упомянутого театра. Из той же труппы моя другая находка – это Анджей Заборский — Бейя, игравший толстого незадачливого полицейского. Да, он артист-кукловод Белостокского театра кукол, а с ведь тех пор он сыграл немало ролей в польских фильмах и сериалах, и я очень этому рад. Отсутствие опыта работы на съёмочной площадке никому из них не помешало, наоборот! Я очень горжусь этим фильмом и моими актёрами!
ЯК: В своё время мы показывали в рамках кинофестиваля «Висла» в Краснодаре «У Господа Бога за печкой». Я, посмотрев его, искренне был уверен, что это – отдельный фильм, и тоже не ожидал продолжения…
ЯБ: я не знал, что этот фильм показывали в России.
ЯК: ну, в прокате я лично его не видел, но он довольно популярен у российского зрителя, интересующегося польским кино! В нашей полонийной организации мы всегда рекомендуем его к просмотру молодёжи, начинающей изучать язык предков – специфический польский язык восточных кресов, больше похожий на несколько искажённый белорусский, довольно легко понять русскоязычному зрителю и без перевода.
ЯБ: язык там точно специфический – это Белосток. В общем, если вы заметили, между выходом первой и второй частей («У Господа Бога в палисаднике») прошло почти десять лет – я всё это время ждал вдохновения, идеи.
ЯК: А вы получали отзывы и просьбы отснять продолжение? Была ли обратная связь со зрителем?
ЯБ: о-о-о, постоянно, будьте уверены! (улыбается). Везде и постоянно, даже в магазине в очереди за хлебом, я постоянно слышал от людей, меня узнававших, один и тот же вопрос: когда будет продолжение? Так и появилась вторая часть, а съёмки третьей части («У Господа Бога за межой») уже были делом техники в бóльшей степени, а вдохновения – в меньшей. Но, по крайней мере, мы пришли в третьей части к логическому концу истории. Кроме того, нам удалось ещё и снять параллельно сериал, который с успехом шёл по телевидению. В общем, отработали по полной, как говорится.
ЯК: логично задать вам вопрос – фильм с типичным набором стереотипных героев, в том числе русских (или украинских) бандитов. Многие фразы из фильма пошли в народ – как анекдоты про советского учёного Пушкина, который изобрёл пиво (по-польски алюминиевая банка – puszka – ЯК). Было ли что-то подобное на самом деле, или фильм от начала и до конца – вымысел?
ЯБ: конечно, вся эта история от начала и до конца — вымысел! Общая обстановка в 90-х годах была такова, что вы действительно могли встретить и полицейских, вымогающих взятки, и русскоязычных бандитов, промышляющих на дорогах и рынках рэкетом (ситуация изменилась кардинальным образом в 2004 году, когда Польша вступила в Европейский союз и ввела визовый режим; первая часть была снята, напомню, в 1998 году — ЯК). Что же касается анекдотов о Пушкине, Ломоносове и т.п. – вам, молодому человеку, я могу открыть тайну – это всё анекдоты ещё из моего послевоенного детства, с огромной окладистой бородой (смеётся). Их появлению мы были обязаны учебникам, особенно высшей школы, в предисловиях к которым всегда подчеркивалась ведущая роль советской науки и коммунистической партии Советского Союза. Это было настолько напыщенно и искусственно, что ничего, кроме как подтрунивать над этим странным для поляка явлением, нам не оставалось. В Польше травить анекдоты было не так опасно, как в СССР, к счастью.
ЯК: тема советского наследия всё время прослеживается в вашем творчестве. В фильме «Любовные истории» героиня Ирины Алфёровой приезжает к поляку — возлюбленному, с которым она познакомилась еще «тогда», и обнаруживает совершенно другого человека, чужого и равнодушного. В конечном итоге эта попытка возобновить отношения заканчивается трагически. Это – одна из нескольких любовных историй, показанных в фильме. С годами же в попытке переосмыслить прошлое с другой стороны появляются шедевры, такие, как фильм 2013 года «Билет на Луну». Расскажите о нём, пожалуйста.
ЯБ: уверен, эпоха ПНР требует переосмысления. К фильму, насколько мне известно, не остался равнодушным ни один поляк старше 50 лет, его посмотревший – все эти люди в том или ином виде встречались с явлениями социалистического абсурда. Система равнодушно перемалывает молодых – парень бредит авиацией, но получает разнарядку на морфлот, и призывную комиссию не интересуют его увлечения, он – всего лишь винтик в механизме, не более. Из доступных ему отдушин — только дешёвый алкоголь и проститутки. И так далее. Главный герой в течение всего фильма сам честно и упорно пытается добраться до казарм, в которых ему предстоит не по своей воле провести добрых пару лет. При этом с приключениями, неожиданными знакомствами… Ключевую роль в жизни вроде бы нерешительного парня сыграл не разбитной и ловкий старший брат, а … танцовщица стриптиза (да-да, и это явление тоже было в социалистической Польше, в отличие от Союза, где секса нет). В то же время где-то там, за кордоном, люди покоряют Луну! А для главного героя свобода — это такая же Луна, абстрактная и недосягаемая для большинства населения Земли, за исключением, может быть, Армстронга. Ну, вы же наверняка фильм смотрели, правда? Так вот, один из критиков после просмотра сравнил всю Польшу той эпохи с этими серыми казармами.
ЯК: вспоминаю алкоголиков и тунеядцев, которых пытался перевоспитать суровый милиционер в фильме Леонида Гайдая «Операция Ы». У одного из них на груди был наколот спутник и надпись «Хочу на Луну». Это был опасный вольнодумщик, по-видимому. Убежать из социалистического рая куда-то, кроме Луны, видимо, было невозможно?
ЯБ: История эта с угоном самолёта имела место на самом деле, хотя, конечно, «реальный Адам Сикора», убежавший таким образом в ФРГ, и «его сын Феликс, играющий сейчас в сборной ФРГ» — это мой художественный вымысел, отмеченный, кстати, жюри кинофестиваля в Гдыне.
ЯК: а как сложились творческие судьбы молодых актёров?
ЯБ: Филип Плавяк, сыгравший главную роль Адама Сикоры, — сейчас очень востребованный актёр в польском кино. «Письма к М» — 3, «Дивизион 303», «Камни на бруствер», «Волынь» — это неполный список фильмов, в которых он принимал участие, про сериалы уж и не говорю. Думаю, мы еще не раз услышим о нём. Для всех нас этот фильм, увы, навсегда запомнится последней ролью талантливой актрисы, сыгравшей роль стриптизёрши «Роксаны» — Анны Пшыбыльской. Она скончалась от рака через год после выхода фильма на экран. Ужасная трагедия.
ЯК: над чем вы работаете сейчас?
ЯБ: Совсем недавно вышел в прокат фильм «Solid Gold», со-продюсером которого было польское государственное телевидение TVP. Творческая атмосфера на съёмочной площадке и в монтажной была довольно напряженной, со-продюсер по ряду причин политического характера настаивал на удалении некоторых сцен из фильма, и, когда я ответил отказом, фильм был снят с участия в программе кинофестиваля в Гдыне. Об этом скандале много писали в польской прессе. Потом мы договорились о возврате доли участия TVP (речь идёт о финансовой компенсации), и фильм вернулся в программу фестиваля. Признаться, я очень этому рад, потому что в фильме приняли участие настоящие звёзды польского кино – Януш Гайос, Анджей Северин, Мацей Маленьчук, Ольгерд Лукашевич, и было бы обидно, если бы из-за этих разногласий и попыток цензурирования зритель бы лишился возможности посмотреть на своих любимых артистов.
ЯК: правильно ли я понимаю, что, помимо фильма, будет еще и сериал?
ЯБ: да, это, как видите, стало нормальной практикой. Сериал сейчас монтируется, осталось еще доснять пару сцен. В общем, выход его на телеэкраны – дело самого близкого будущего.
ЯК: мы с вами уже обсудили былую популярность польского кино в СССР и нынешнюю ситуацию с прокатом польских фильмов в РФ. А как обстоит дело с русским кино в Польше?
ЯБ: мне сложно судить, есть ли политическая составляющая в ситуации с польским кино в России, хотя глупо отрицать тот факт, что отношения двух стран сейчас находятся не в самой лучшей стадии. То, что мы называем абсурдами социализма, в нынешней России зачастую преподносится как позитивная практика, безвозвратно утраченная в «суровые 90-е». Про разницу в трактовке событий второй мировой войны я уж и не говорю. В общем говоря – нелегко делать выводы, я не русский и в России не живу. Однако точно могу сказать, что в новой демократической Польше политическая ситуация явным образом не влияет на прокат русских фильмов. В кинотеатрах можно посмотреть фильмы Звягинцева, Сокурова и Михалкова, например. Также регулярно проводится фестиваль русского кино «Спутник» — очень популярный у поляков.
ЯК: Кшиштоф Занусси, по его собственному признанию, частый гость в России. А вы бываете там, взаимодействуете с российскими деятелями кино?
ЯБ: разумеется. В прошлом году я побывал в Москве. У меня родилась потрясающая идея, суть которой вкратце такова. В 2011 году Ежи Гофман снял «Варшавскую битву 1920 года», причём привлёк к участию в этом проекте и русских актёров. А я бы хотел снять фильм о Рижском мире – это 1921 год. Есть примерный сценарий и кое-какое видение этого проекта в целом. Я был на встрече с Кареном Шахназаровым …
ЯК: …он, кстати, родился в Краснодаре.
ЯБ: вот как? Да, талантливый режиссер и сценарист, сейчас он доверенное лицо президента РФ и активный деятель Союза кинематографистов России. Я рассказал ему о своей идее, но, к сожалению, он не проявил к этому интереса. Поэтому путь у меня один – искать партнёров на Украине или в Беларуси. Надеюсь, получится.
ЯК: расскажите о возглавляемой вами некоммерческой организации – Союзе кинематографистов Польши?
ЯБ: он был создан еще Ежи Кавалеровичем в 1966 году, как организация, защищающая права кинематографистов нашей страны. В разные годы ее возглавляли Кавалерович, Вайда, Кидава-Блоньский… Теперь вот, с 1996 года – я. При нашей организации также работает с 1995 года Союз авторов и аудиовизуальных продюсеров. Целью деятельности обеих некоммерческих организаций является, наравне с иными, борьба с пиратством, охрана авторских прав, вопросы авторских вознаграждений и отчислений и т.п. Большую работу мы проводим также по пресечению распространения нелегального контента в сети интернет. Это отнимает немало времени, но и приносит свои плоды, не всегда очевидные для непосвящённых. Наивысшим достижением я считаю принятие по нашей инициативе и при нашем непосредственном участии закона республики Польши «О кинематографии». Благодаря принятию этого закона мы учредили Польский институт кинематографического искусства (вы наверняка видели его заставку во многих польских фильмах, начиная с 2005 года) и получаем дополнительное финансирование из бюджета на съёмки польского кино. Мы также поддерживаем талантливую молодежь, учреждаем стипендии, проводим преподавательскую деятельность.
ЯК: ещё раз большое вам спасибо, что уделили мне время!
ЯБ: спасибо вам, и на память я бы хотел презентовать вам сборник «Абсурды ПНР» — это коллекция из 7 польских фильмов, наиболее ярко, на наш взгляд, отражающих абсурды жизни при социализме в Польше – это «Охота на мух» Вайды, «Рейс» Пивовского, «Не люблю понедельник» Хмелевского, «Надо убить эту любовь» Моргенштерна, «Что ты мне сделаешь, когда меня поймаешь» Барейи, «Реверс» Ланкоша и мой «Билет на Луну», о котором мы уже вспоминали. Попытки переосмыслить социализм ещё будут, это также неизбежно, как и тот простой факт, что Польша к этому способу организации общества уже не вернётся.
ЯК: Спасибо большое!
Ян Карбовницкий,
10.02.2020 года, Варшава
