Ченстохова. Первый шаг к вере. Часть четвёртая

Мы продолжаем публиковать воспоминания Надежды Богдановой о паломничестве из Петербурга в Ченстохову в августе 1991 года. 

Часть первая
Часть вторая

Часть третья

Лекции в пути

«Нет ничего, что бы могло вам облегчить путь лучше,
чем интересный собеседник».

До этого я никогда не спала на сеновале. Встала в ужасном настроении: в волосах сено, все тело ломит, и совершенно не выспалась. Чем-то позавтракали и пошли. Я шла и думала: «Ещё один такой ночлег – и я не смогу идти. Надо бы чем-нибудь развлечься, а то и сегодня не дойду». Увидела впереди брата Стефана, и решила: «Подойду, поговорю о целибате, может быть, поможет…». Подошла и сказала: «Здравствуйте. Где это Вы так хорошо по-русски научились говорить?». Он ответил: «В Петербургском Университете», – и начался разговор, который закончился только в Ченстохове. Я тоже окончила Петербургский Университет. Как правило, людям с одинаковым образованием легко найти общий язык, недаром в Америке образуются сообщества выпускников Университетов и престижных колледжей, которые продолжают общаться и после окончания учебных заведений и поддерживают друг друга во всем. У нас с Сашей была ещё и общность интересов: мы оба увлекались философией, психологией и религией. Таким образом, мы легко нашли общие темы, и наш путь стал намного проще –  мы просто не замечали, как проходит время, увлеченные религиозно-философскими спорами. Конечно, Саша разговаривал и с другими паломниками, я тоже общалась с разными людьми. На привале любители философских бесед садились вокруг Саши, и слушали его наставления. В то время он считал себя проповедником, и с удовольствием отвечал на любые наши вопросы, ибо сильно соскучился по родному языку.

Эта встреча сильно повлияла на меня: я узнала много нового о религии, о католической церкви, о монахах и вообще о жизни. Саша гордился тем, что он проповедник, как доминиканцы пишут OP (Ordo Praedicatorum), и старался поделиться с нами своими знаниями, недавно приобретенными в семинарии. Доминиканцы могут выбрать, что изучать, теологию или философию. Саша выбрал философию, и этим тоже гордился. Он говорил: «Они (недальновидные поляки) выбрали теологию, а я выбрал философию!». Тогда я не понимала, чем философия лучше теологии, но не стала возражать (хотя, и сейчас я этого не понимаю!). Он мне рассказывал, как в средние века доминиканцы и францисканцы выходили на площадь и дрались, пытаясь отстоять свои теологические истины. Он говорил: «Именно так и должно быть. А что сейчас? Люди только деньги считают, и больше их ничего не интересует!». Он рассказывал, что в то время по Италии ходили толпы нищих францисканцев, которые только и делали, что просили милостыню, и этим довели Италию практически до полной нищеты. А доминиканцы в то время строили монастыри, заводили хозяйство, собирали книги и изучали премудрости древних мыслителей, сохраняя, таким образом, знание и укрепляя хозяйство страны. Я слушала его, раскрыв рот, здесь я была с ним согласна, мне тоже ближе духовность доминиканцев, меня больше интересуют философия, теология, мистика и искусство проповедования, которое соединяет в себе все эти знания.

В начале этого разговора мы были в середине колонны, но звук динамиков мешал говорить, и мы медленно перешли в конец шествия. С нами было еще несколько человек, которые со временем куда-то ушли. Дорога была извилистая, то вверх, то вниз, иногда дорогу окружали деревья, мы спорили, часто останавливались, чтобы лучше передать собеседнику свою мысль, и, наконец, я вдруг обнаружила, что мы стоим вдвоем посреди дороги, а колонны уже не видно. Я испугалась и спросила: «Саша, ты знаешь куда идти? Может быть, мы повернули в другую сторону?». Он ответил: «Ничего, дойдем. Я знаю название населенного пункта».

Дорога вышла в поле. Солнце начинало садиться, было жарко, я вдруг почувствовала жажду и голод. Желание спорить пропало. Мы шли молча, я подумала: «Неплохо было бы чего-нибудь съесть». Вдали мы увидели фигуру человека. Нам навстречу шла какая-то женщина. Саша сказал: «Сейчас мы спросим, куда нам идти». Женщина несла большую сумку, Саша спросил у неё дорогу, а она, указав нам путь, дала пакет с помидорами и свежего хлеба. Саша сказал мне: «Вот видишь, как в Польше действует монашеская ряса. Ты держись меня – и не пропадёшь!». Мы шли по сельской дороге и ели помидоры с хлебом. Настроение сразу улучшилось.

Вскоре мы подошли к нужному населенному пункту. Уже темнело. Саша пошел куда-то и узнал адрес, где принимают и мужчин, и женщин, и мы пошли на ночлег. Девочки должны были спать наверху, а мальчики внизу. Вечером мы все вместе сидели внизу и пили чай, народ стал понемногу расходиться. Саша сказал: «Хорошо вам, можете уже лечь спать, а мне еще надо бревиарий прочитать. Если хочешь, можем почитать вместе». Я согласилась, мне было интересно заглянуть немного внутрь монашеской жизни. Мы сидели вдвоем в опустевшей гостиной и по очереди читали бревиарий при тусклом свете настольной лампы. Слова священного писания висли в воздухе и не доходили до ушей смертельно уставших паломников… Но, может быть, тогда с нами был ещё кто-нибудь, кто мог услышать эти слова, которые веками читают монахи утром и вечером?

Божественное изобилие

«И глаз не видел, и ухо не слышало того,
что Бог приготовил для любящих его».

На следующий день Саша был чем-то занят, так что моё религиозное образование прервалось. Вроде, он должен был идти во главе колонны и петь песни или он готовил размышление об одной из тайн земной жизни Иисуса. Я точно не помню, во всяком случае, я шла рядом с Сергеем, и мы беседовали с ним о земных проблемах. Он познакомился с какой-то девушкой, и, рассказывая ей о себе, наврал с три короба. Я зачем-то пыталась ему объяснить, что ложь – это плохой помощник для налаживания отношений с противоположным полом. Он обиделся и сказал, что это не ложь, а лишь небольшое преувеличение. Я сказала ему, что он всегда всё преувеличивает немного, эдак раз в пять. Он стал возражать, в общем, мы вели какой-то бесплодный спор, но оба вошли в раж и никак не могли остановиться. На привале Саша подошел ко мне и дал мне Новый завет с закладкой, чтобы я прочитала нужное место. Но я увлеченно спорила с Сергеем, мы обсуждали, что важнее, наука или искусство, и у каждого были сотни аргументов. Я размахивала руками для пущей убедительности и выронила закладку. Потом я открыла книгу на первой странице: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова…», подумала, что это не очень интересно, и продолжила свой спор.

В этот день дорога была сложной, мы шли то вниз, то вверх, по каменистой дороге, ноги так и норовили поскользнуться, и нам все время приходилось смотреть на дорогу. Есть было нечего, так как нам в дорогу ничего не дали, а свои продукты мы уже съели. Солнце пекло, ветра не было, люди начали уставать и песни звучали уже не так бойко, как в начале пути. Поднявшись в гору, я увидела перед собой длинную извилистую дорогу, по которой шли разрозненные группы паломников, и дороге этой не было конца. День подходил к концу, руководители сделали последний привал. Нам сказали, что идти осталось совсем не долго, однако мы всё шли и шли, и, казалось, что этому не будет конца.

Когда мы вошли в населенный пункт, уже смеркалось. Нашу группу паломников отвели в деревенскую харчевню. Мы практически ничего не ели целый день, и были ужасно голодны. На столах лежали подносы с хлебом, и кто-то начал жадно есть хлеб. Нам раздали тарелки и стали разносить кастрюли с супом. Это был удивительно вкусный суп, похожий на нашу солянку, в нем было мясо, колбаса, рёбрышки копчёной свинины, картошка и ещё что-то. Люди жадно ели суп, наливая себе по второй и третьей тарелке. Когда все уже были достаточно сыты, начали разносить тарелки с копченой колбасой, ветчиной и бужениной. Те, кто съел не слишком много супа, смогли насладиться и мясными деликатесами. Когда мы наелись до отвала, начали приносить десерт: какие-то пироги и мороженое. Мороженое мне съесть не удалось, не было места. Кто-то из паломников собирал остатки со стола к себе в сумку, я подумала: «Вот опять мы ведем себя не так, как надо!», – но, вспомнив голод во время пути, тоже прихватила пару бутербродов.

Почему я так подробно описываю этот ужин? Во-первых, я хочу показать, как хорошо принимали в Польше русских паломников. Но это не единственная моя цель. Мне кажется, что изобилие, которое ждало нас в сельской харчевне после долгого и тяжелого пути, является символом награды, которая уготована для тех, кто найдёт правильный путь в своей жизни и пройдёт по нему до конца.

После ужина нас разместили на ночлег. Мы с Сашей попали в разные дома, но он предложил мне немного погулять, и я согласилась. Было уже совсем темно, мы вышли в поле и увидели стог сена. Мы лежали на стогу свежескошенного сена, в небе ярко горели звёзды, дул тихий ветерок, где-то вдали пела ночная птица. Саша спросил меня: «Ты прочитала отрывок из Нового завета, которой я тебе дал?» Я ответила, что забыла. И тут он начал читать его наизусть:

«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею,
то я – медь звенящая, или кимвал звучащий».
1 Кор., гл. 13, 1

Я заворожено слушала его голос. Как Вы думаете, о чём я тогда думала? А вот и не угадали! Я думала о том, что это не просто хороший текст, это великий текст. Это было моё первое знакомство с Библией, которое можно считать очень удачным, ибо тогда я поняла, что Библию стоит почитать.

Продолжение

Фото обложки: www.liturgia.pl

Anna Svetlova
Культуролог, преподаватель, переводчик. Родилась и выросла в городе на Неве. Выпускница краковской полонистики-компаративистики, аспирантка на факультете польской филологии Ягеллонского университета.

Więcej od tego autora

3 COMMENTS

LEAVE A REPLY

Please enter your comment!
Please enter your name here

Powiązane

Podcast "Z Polską na Ty"spot_img

Ostatnie wpisy

14 февраля – день рождения Анны Герман

В середине февраля многие страны мира отмечают День святого Валентина – покровителя влюблённых. Любовь всегда была сквозной темой в песнях, пожалуй, самой легендарной певицы,...

78-я годовщина снятия блокады (видео)

27 января 2022 года, в 78-ю годовщину освобождения города на Неве от немецкой блокады, делегация РОО «Конгресс поляков в СПб» и КПО «Полония» участвовала...

Умерла Ядвига Антоновна Шиманская

11 января ушла из жизни Ядвига Антоновна Шиманская. Ей было 93 года.Пани Ядвига стояла у истоков возрождения полонийных организаций в Санкт-Петербурге, долгие годы была...

Chcesz być na bieżąco?

Zapisz się na newsletter Gazety Petersburskiej