«Матица» (с сербского — «пчелиная матка») — принятое название славянских обществ для национального возрождения, основной деятельностью которых было развитие родного языка, народное образование и книгоиздание. Это движение началось в Австро-Венгерской империи. Первой в 1826 г. появилась сербская «Матица» в Пеште, затем в 1830 г. — чешская в Праге, в 1842 г. — хорватская в Загребе, позже — галицко-русская, моравская и словацкая. В 1882 г. во Львове была создана «Матица польская». Действовала также сербо-лужицкая «Матица» в Германии. «Матицы» создавались у тех славянских народов, которые не имели собственной государственности и в культурном отношении находились в ущемленном положении. Их деятельность способствовала сохранению национального самосознания и национальной культуры.
В России такие легальные просветительные общества были созданы украинцами и поляками в ходе Первой русской революции. В 1905 г. появилась «Матица школьная» в Варшаве. В русском языке «матица» означает основную опорную балку, поддерживающую потолок. Таким образом, и при такой трактовке значение термина «Матица» как названия просветительных обществ является прозрачным: развитие национальной культуры. При русификаторской, в частности, антипольской культурной политике государства и стремлении инкорпорировать все восточнославянские народы (великороссов, малороссов — украинцев — и белорусов) в один «русский народ» деятельность славянских «Матиц» и подобных им обществ была нежелательна власти.
В Петербурге польское просветительное общество под названием «Матица Польская», или «Польская школьная Матица», возникла в 1907 г. Одним из ее основателей, а с 1910 г. председателем стал Станислав Пташицкий.[1]
Станислав Львович Пташицкий (1853-1933) был единственным в 1870-х гг. польским студентом на историко-филологическом факультете Петербургского университета, который он окончил со степенью кандидата. Работал переводчиком в Сенате, архивариусом Литовской Метрики — собрания документов канцелярии Великого княжества Литовского, занимался преподаванием в гимназиях, в университете (был приват-доцентом), в римско-католических семинарии и академии, где стал профессором русской литературы. С. Пташицкий был неутомимым общественным деятелем. С 1885 г. состоял членом постоянной ревизионной комиссии при правлении костёла св. Екатерины, действительным членом Римско-католического Благотворительного общества, с 1907 г. — действительным членом «Огниска Польского». В Первую мировую войну С. Пташицкий работал заместителем директора Высших польских курсов, в 1917 г. — в Польском Центральном гражданском комитете, в наблюдательном совете Польского общества друзей детей (Фонд детей польского народа), после Февральской революции — в Ликвидационной комиссии по делам Царства Польского. В 1918 г. вернулся в Польшу, Научные и корпоративные организации работал в Варшавском университете и главным директором Государственных архивов, а также редактором журнала «Археон».[2]
«Матица» занималась прежде всего начальными школами. В конце XIX в. в Петербурге проживало более 4 тыс. детей-поляков в возрасте до 10 лет, в начале XX в. их численность значительно выросла, а во время войны в городе было не менее 8 тыс. польских детей школьного возраста.[3] Таким образом, у «Школьной Матицы» было широкое поле деятельности. Петербургская «Матица» вошла в состав Союза польских просветительных обществ и школьных организаций «Польская Матица», деятельность которого российские власти по политическим мотивам в том же году запретили. Возможность легальной работы появилась только через некоторое время.
Анонс в газете «Dziennik Petersburski» о ежегодном бале «Матицы» 25 ноября 1909 г. в Екатерининском театре (Екатерининский кан., 90)[4] свидетельствует о том, что это не первое мероприятие общества в Петербурге. Однако не это составляло содержание деятельности «Польской Матицы» в Петербурге, называемой в прессе единственной «чисто польской» просветительной организацией. Школы — вот о чем была основная забота общества. Школы были светскими, в отличие от католических учебных заведений, монополию которых на польское школьное образование они разрушали. В 1911 г. в Петербурге работали школы «Матицы», позиционируемые в качестве частных польских школ С. Цвердзиньской, Я. Козу- бовской и X. Неселовской. Это были 4-классные школы совместного обучения, готовившие для поступления в первый и второй классы гимназии. В школах «Матицы» преподавались польский, русский и немецкий языки, арифметика, геометрия, рисунок, ручной труд, пение, гимнастика, Закон Божий, проводились беседы по истории и естественным наукам. В школе за Невской заставой учились 129 детей, в школе С. Цвердзиньской — 120. Выпускники шли преимущественно в ремесленные и железнодорожные училища, очень редко — в гимназию св. Екатерины или в заведение А. Малецкого. «Матица» поддерживала также учебное заведение Гриневской — курсы новых языков (т.е. не классических — древнегреческого и латинского), где изучался и польский язык.
В 1912 г. правление петербургской «Матицы» купило и оборудовало своё помещение — Дом «Матицы», где разместилась одна из школ и проводилась оживлённая лекционная деятельность. В то же время доходы общества в 1911 — 1912 гг. — взносы, пожертвования, доходы от платных мероприятий — составляли не более 7 тыс. руб. Пришлось взять банковский кредит, что, увы, привело к снижению просветительной деятельности.[5]
Однако средств все равно не хватало, и в поисках выхода правление «Матицы» с начала 1913 г. прекратило все платные мероприятия, избрав в качестве единственной формы финансовой поддержки деятельности членские взносы (пожизненные члены — 150 руб., действительные — 10 руб., сочувствующие — 3 руб.) и добровольные пожертвования. С просьбой о пожертвованиях правление обратилось ко «всем людям доброй воли». Поскольку начальным образованием традиционно занимались женщины, то при «Матице» существовало Коло дам- попечительниц («кураторок»), на них возлагалась основная надежда в сборе пожертвований. В 1913 г. идея «Матицы» получила горячую поддержку, поэтому правление постановило и в 1914 г. продолжить подобную практику «в убеждении, что среди нашего многочисленного общества не найдётся никого, кто откажется поддержать родное просвещение среди беднейших слоев населения и откажется внести пожертвования».[6]
Все же сомнения в правильности такого варианта сбора необходимых для стабильной работы «Матицы» средств (11 тыс. рублей) оставались, и в мае 1914 г. председатель правления Ст. Пташицкий обращается к членам общества и всей петербургской Полонии через газету «Dziennik Petersburski» с вопросом: следует ли продолжать практику сбора пожертвований среди широкого круга соотечественников или целесообразнее вернуться к прежней практике проведения платных вечеров, концертов и других мероприятий? Деньги и посылки для «Матицы» следовало присылать по двум адресам: польского книжного магазина (Владимирский пр., 13) и администрации журнала «Глоса Польского» (Троицкая ул., 23).[7]
Рост польского населения России во время войны активизировал работу «Матицы». Остро стоял вопрос об обучении детей беженцев и переселенцев. В процессе его решения появилась возможность ввести обучение на польском языке. Министерство народного просвещения дало такое разрешение для детей из Царства Польского до 12 лет, находящихся в приютах и убежищах опекунских организаций. Обязательным условием было изучение русского языка (как предмета) детьми с 9 лет.[8] В августе 1915 г. Петроградская «Матица» получила разрешение на открытие начальных и средних школ с польским языком преподавания, и для их организации была образована школьная комиссия, в которую вошли представители всех польских просветительных организаций города. Первой начальной школой с обучением на польском языке стала школа «Матицы» (заведующая Ванда Неселовская), которая открылась в помещении школы Цвердзиньской и официально считалась школой для детей- католиков, независимо от национальности.[9]
В конце октября 1915 г. состоялось открытие Дома «Матицы» за Невской заставой, в селе Фарфорового завода по ул. Канатной*, 22. В современном доме с канализацией, электрическим освещением и центральным отоплением разместилась начальная школа на 160 учащихся. На следующий день была открыта 6-классная мужская школа (гимназия) в центре города, на Старо-Невском проспекте.
В ноябре 1915 г. в Петрограде работали 12 начальных школ «Матицы» для детей обоего пола из семей фабричных рабочих и железнодорожников:
— первая начальная школа (в помещении школы Цвердзиньской, 120 учащихся)
— вторая школа (село Фарфорового завода, 140 учащихся)
— начальные школы — филиалы школ Матицы в разных районах города (Выборгская сторона, Невская застава, Петроградская сторона и несколько школ в центре города).
Кроме того, у «Матицы» были 2 бурсы (интерната) и 2 убежища, где проживали около 300 детей.
В мужской гимназии «Матицы» параллельно работали филологические классы (программа классической гимназии) и классы по программе реального училища, были и общие занятия. Программы обучения были идентичны программам лучших учебных заведений Варшавы. Принципиально важно, что с третьего класса гимназии изучался систематический курс польской истории. В 1916 г. «Матица» получила отсрочку от призыва в армию для учащихся старших классов своей гимназии, что уравняло ее с государственными учебными учреждениями. В гимназии преподавали учителя из Царства Польского. В 1915 г. обучалось 200 человек, в 1916 — 300. Польская гимназия финансировалась Татьянинским Комитетом (Комитет вел. княжны Татьяны Николаевны для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий) через посредничество Польского общества помощи жертвам войны.[10]
Кроме того, в Петрограде работали другие польские учебные заведения: начальная и элементарная школа, мужская и женская гимназии — при костеле св. Екатерины, 7-классная сельскохозяйственная школа, школы при заведении ксёндза А. Малецкого, частная 7-классная женская гимназия с подготовительным отделением (с польским языком обучения) С. Цвердзиньской, эвакуированная из Риги частная женская школа А. Ястрембской и др.
Однако трудности военного времени сказывались. В сентябре 1916 г. «Dziennik Polski» поместил заметку о работе гимназии «Матицы» в прошедшем учебном году, который был очень нелегким: отсутствие необходимых помещений, постоянный запрет на работу учителей- поляков с территорий, которые входили в состав воюющих против России держав, сокращение учебного года «на несколько месяцев» [известно, что занятия начинались в октябре вместо второй половины августа (по ст. ст.) — Т.С.\. Однако благодаря заведующему Михалу Хру- щиньскому и инспектору В. Наконечному гимназию окончили несколько десятков учеников. В новом учебном году было 180 кандидатов на поступление в подготовительный и первый классы гимназии, но не все выдержали вступительные испытания, причем хуже всего были результаты по польскому языку. Также в этом учебном году педсовет принял решение перевести гимназию со Старо-Невского на Литейный пр., 16 (то есть в помещение гимназии С. Цвердзиньской, которая также названа «школой “Матицы”» — Т.С.). Занятия в гимназии продолжались целый день — с 9 часов утра до 7 вечера.[11]
Война продолжалась, трудности военного времени нарастали, а средства на поддержку беженцев таяли. Росли сложности и в работе «Матицы». В 1916 г., по словам газеты «Dziennik Polski», вдвое были уменьшены правительственные субсидии «Польской Матице», что поставило организацию «почти в безвыходное положение». Руководство «Матицы» «должно было кричать общественности: «Спасайте! Ведь это ваша кровь — наше будущее, будущее Польши». Учащимся, особенно питомцам бурсы, нужны были тёплая одежда и целая обувь. Для решения хотя бы части неотложных проблем 14 января 1917 г. в зале Петровской торговой школы (наб. р. Фонтанки, 62) состоялся большой концерт артистки Варшавской государственной оперы Марии Кржижановской, при участии артистов петербургских Императорских театров М. Потоцкой (мелодекламация) и М. Федотовой (сопрано), Варшавской оперы 3. Мосоцкого (бас) и др. Организатором концерта была М. Кржижановская.[12]
«Матица» торжественно отмечала памятные даты польской истории и культуры. В январе 1917 г. в помещении Театра комедии был организован вечер, посвящённый памяти недавно умершего Генрика Сенкевича. Вступительное слово произнёс проф. Б. Винярский, а художественную часть вечера подготовили учащиеся начальных школ «Матицы». Были представлены: живая картина «Польша и Ангелы», во время которой детский хор исполнил фрагмент из «Псалма любви» Зигмунта Красиньского; живые картины «Рыцарство», представляющие героев знаменитой трилогии Сенкевича «Огнём и мечом», «Потоп», «Пан Володыевский»; балет «Приключение». В антрактах продавали поделки воспитанников школ «Матицы».[13]
После Февральской революции появилась возможность торжественно отметить годовщину Конституции 3 мая. Мероприятия прошли 20 апреля по старому стилю. Стараниями «Школьной Матицы» во всех костёлах Петрограда состоялись специальные богослужения. В костёле св. Екатерины службу провёл епископ Цепляк, проповедь прочитал ксёндз д-р проф. Ч. Фалковский. В 2 часа дня в зале Народного театра на Моховой ул., 33, прошли мероприятия, организованные учениками средней школы (гимназии) «Матицы». Вечером в зале гостиницы «Регина» (наб. р. Мойки, 61) состоялся торжественный банкет, в котором приняли участие председатель Ликвидационной Комиссии по делам Царства Польского Александр Ледницкий, проф. Ст. Пташицкий, проф. Б. Винярский, И. Федорович и представители молодёжи.[14] Весь день проводился сбор средств в пользу «Матицы».
Возможность беспрепятственного открытия польских школ, при несомненной большой потребности в них, питала общественный энтузиазм. «Матица» инициировала сбор средств под девизом «Грош на польскую школу». Кампания проводилась в течение года, деньги собирали на общих и специальных польских мероприятиях Петрограда. Так, на праздновании в честь Конституции пожертвования на школу принимались на всех проводимых в этот день мероприятиях, а 18 июня в зале фабрики Речкина на Забалканском пр., 99, был проведён вечер «в пользу новообразуемой польской школы».[15]
Польская общественность всемерно поддерживала движение за польскую школу. В апреле 1917 г. состоялись две польских учительских конференции, в духе времени называемые митингами, на тему «Польская школа и необходимость ее возрождения в Петрограде». Возражая распространённому мнению о том, что в Петрограде уже есть польская средняя школа — гимназия св. Екатерины, один из выступающих обратил внимание, что это учебное заведение не может считаться национальным, так как польский язык присутствует там только в виде предмета, а все преподавание ведётся на русском языке. Более эмоциональным было выступление священника префекта Швейница, призывавшего осознать, «какой позор в наше время посылать детей в школу с чуждым нам духом и на чужом языке». Резолюция первого митинга 16 апреля констатировала, что «польский ребёнок только в польской школе, с польским языком преподавания и под руководством педагогов-поляков может быть воспитан хорошим гражданином-поляком и членом польского общества», а «Польской Матице» предлагалось «взять под свою моральную и материальную опеку все существующие польские учебные заведения и создавать новые».[16]
На втором митинге 22 апреля докладчик К. Енджеевский призвал к созданию «своей средней школы для тех, кто тут живёт», для чего организовать Общество польской средней школы. Раньше польские школы не могли существовать без правительственной субсидии, но в новых условиях эта помощь не является гарантированной, нужно переходить на общественное содержание. Для получения средств необходимо ввести постоянный налог, а не разовые взносы. В прениях А. Ястрембская поддержала идею «обобществления» школы и сообщила о готовности отдать свою школу под опеку общественности. К коллеге присоединилась JI. Бродовская, создавшая свой детский сад при обществе «Польский Сокол». Заведующий мужской школой-гимназией «Польской Матицы» М. Хрущиньский подчеркнул, что новое Общество средней школы должно тесно координировать свою деятельность с «Матицей». Инициаторы создания нового общества Вельский и Крицкий уверяли, что оно ни в коем случае не будет противопоставлено «Школьной Матице». Другой представитель «Матицы», Баневич, выказал готовность работать вместе.[17]
Общество польской средней школы в лице С. Бжезиньского и И. Жуковской было представлено на встрече архиепископа Э. Проппа в ноябре 1917 г.[18]
С 1917-18 уч. года частная школа А. Ястрембской перебазировалась в город Бобруйск Могилевской губернии, а в ее помещении в Петрограде Общество средней школы открыло 8-классную женскую гимназию «с правами обычных польских школ» (канцелярия школы находилась в Эртелевом пер., 8).[19] Одновременно польская женская гимназия С. Цвердзиньской переходила в ведение «Школьной Матицы» с учреждением при гимназии опекунского совета.[20]
На 1 сентября 1917 г. в Петрограде и пригородах работали 24 начальных школы «Польской Матицы» по следующим адресам:
- Малоцарскосельский пр., 52, кв. 36 и 38.
- Железнодорожная ул., 22-24 (за Невской заставой).
- В.О., 15-я линия, 20 (в помещении школы св. Екатерины).
- Невский пр., 32 (в помещении мужской гимназии при костёле св. Екатерины).
- Кирилловская ул., 19 (в помещении школы ксёндза А. Малецкого).
- Ушаковская ул., 22 (за Нарвской заставой, в помещении костёльного дома).
- Канатная ул., 22 (за Невской заставой).
- Торговая ул., 11, кв. 8.
- Разъезжая ул., 43 (в помещении школы Холмогорова).
- Малоцарскосельский пр., 42, кв. 39.
- Ст. Мустомяки Финляндской железной дороги.
- Офицерская ул., 54 (в помещении лютеранской церкви).
- Лесное, Малая Объездовская ул., 12 (в помещении Торговой школы).
- В.О., 9-я линия, 48 (в помещении гимназии св. Ефросинии).
- В.О., Биржевая линия, 10 (в помещении приюта PTPOW).
- Усть-Ижора, ст. Понтонная Северной железной дороги (в доме Тырлова).
- Ст. Лигово Балтийской железной дороги (в помещении гимназии Никитиной).
- 7-я рота, 16, кв. 15 (в приюте PTPOW).
- 7-я рота, 16, кв. 16 (в помещении школы св. Алексея).
- Вырица, ст. Виндаво-Рыбинской железной дороги, Магистральная ул. (в помещении Торговой школы).
- Ст. Пороховая Ириновской железной дороги (в костёльном доме).
Ещё две школы меняли помещение. Кроме того, «Матица» планировала открыть в учебном году 6 новых школ: за Московской заставой, на Московском шоссе вблизи Чесменского приюта, на Охте, в Новой Деревне, вблизи Волковского кладбища и в Сестрорецке. Нужны были учителя.[21]
Польская колония в Царском Селе к началу 1917-18 уч. года организовала учебные группы с программой польских школ для мальчиков и девочек под руководством «известных педагогических сил».[22]
После Октябрьской революции Польский комиссариат, а затем Комиссариат по делам национальностей Союза коммун Северной области предпринял регистрацию всех польских школ. На Северо-Западе в начале 1918 г. работали 30 школ «низшего типа» (начальных) и 8 — средних, а также двое постоянных курсов для взрослых и 12 приютов.[23] Образовательные учреждения, прежде всего школы, переходили под юрисдикцию советских учреждений. Польские школы становились предметом ведения Народного Комиссариата просвещения, но
общее руководство ими некоторое время оставалось в Польском Комиссариате. 2 июля 1918 г. в газете «Trybuna» было опубликовано обращение «К польскому учительству» отдела культуры и просвещения Польского Комиссариата: «Беженцы возвращаются домой. В революционной России остаётся немало польского учительства, остаётся и часть польских школ. В этой польской школе нужно ввести новые, живые начала творчества, ее нужно переделать и изменить. Новые основы, внедрённые в российскую школу, основы светской трудовой школы, должны быть внесены и в польскую школу, которая перестанет быть частной, субсидируемой разнообразными «доброхотами» и «патриотами», а будет содержаться, как все школы в революционной России, на средства рабочего и крестьянского правительства».
Отдел культуры и просвещения приглашал на работу в советскую польскую школу: «К учителям-полякам и к тем, кто хотел бы заняться преподаванием в польских школах в России. В связи с приближением нового учебного года в реформированной социалистической трудовой школе, нужна сеть дельных, квалифицированных учителей, которые отдают себе отчет в задачах, ждущих педагога в новой школе. Учителя и те, кто хочет преподавать в этой новой школе, должны сейчас же подать в местные комиссариаты (или в польские Советы беженцев или группы СДКПиЛ) заявления с приложением автобиографии и необходимых свидетельств».[24]
В условиях советизации национальной школы общество «Польская школьная Матица», как излишняя в организационном и чуждая в идеологическом отношениях организация, было ликвидировано к 1 октября 1918 г.[25]
Из книги Т.М. Смирнова «Польские общества в Санкт-Петербурге (конец XIX – начало XX века). Санкт-Петербург 2013, с. 118-125.
[1] Spustek I. Ibid. S. 142, Базылёв JI. Указ. соч. С. 248.
[2] См.: Базшёв Л. Указ. соч. С. 247-249.
[3] По матер.: Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Т. XXXVII. Город Санкт-Петербург. Тетр. II. СПб., 1903. С. 88-89; Dziennik Polski. 1917. 25 IV (8 V)
[4] Dziennik Petersburski. 1909. 17 XI.
[5] Spustek I. Ibid. S. 142- 143.
[6] Dziennik Petersburski. 1914. 23 III. (5 IV).
[7] Tamże. 8 (21) V.
[8] Spustek I. Ibid. S. 240.
[9] По матер.: Dziennik Petrogradzki. 1915. 15 (28), 16 (29) VII; 9 (22) X. * Ул. Канатная формально упразднена в 1973 г., проходит от ул. Крупской до ул. Дудко.
[10]См.: Spustek I. Ibid. S. 240-242; Dziennik Petrogradzki. 1915. 16 (29) IX; Dziennik Polski. 1916. 21 IX. (12 X).
[11]Dziennik Polski. 1916. 21 IX (12 X).
[12]Tamże. 1917. 5 (18), 12 (25) I.
[13]Tamże. 19 I (1 II).
[14]Tamże. 15 (28), 16 (29) IV.
[15]Tamże. 16 (29) IV; 17 (30) VI.
[16]Tamże. 18 IV (1 V).
[17] Tamże. 25 IV (8 V).
[18]Tamże. 1(14) XII.
[19]Tamże. 29 VI (12 VII); 19 VII (1 VIII).
[20]Tamże. 27 VIII (9 IX).
[21]Tamże. 1(14) IX.
[22]Tamże. 23 VIII (5 IX).
[23]ЦГАИПД СПб. Ф. 16. Оп. 11. Д. 10632. Л. 14.
[24]Trybuna. 1918. 1 VIII.
[25]ЦГАИПД СПб. Ф. 16. Оп. 11. Д. 10632. Л. 25.