Ставший традиционным ежегодный Фестиваль кино Польши в Санкт-Петербурге на этот раз прошёл в онлайн-формате. На фоне недавних картин «Передряги» (Tarapaty), «Тело Христово» (Boże Ciało) и «Последняя гора» (Ostatnia góra) выделяется фильм Кшиштофа Занусси 1976 года — «Защитные цвета» (Barwy ochronne).
Отмеченный наградами в номинациях «Лучший актёр» и «Лучший сценарий», а также получивший «Золотого Льва» более сорока лет назад, фильм К. Занусси остаётся вневременным: это, безусловно, злободневное высказывание.
студенты: Делегацию нужно выбирать, а не назначать!
Якуб: Ну так выберите тех, кого я назначил!
Сюжетных хитростей в фильме нет. В летнем лагере собираются студенты со всей Польши. Впереди их ждёт приз за лучшую научную работу. Однако студенческая толпа здесь, скорее, фон. Куда ярче краски этического конфликта двух главных героев, молодого магистра Ярослава и его старшего коллеги, доцента Якуба.
Якуб: Вы же не будете читать мне лекцию о своём моральном превосходстве?
Убеждённый романтик Ярек готов постоять за правду, пытается наказать несправедливость. Он только попал в академическую среду на правах «взрослого» учёного, и его взгляд не замутнён бюрократией, а уж тем более врождённым или приобретённым пофигизмом.
Другое дело Якуб. Он приверженец концепции защитных цветов, которые помогают человеку приспосабливаться к окружающему миру. Якуб отталкивающе прагматичен, его интонации сладки, а слова жестоки. Этакий лукавый Мефистофель, обременённый научной степенью.
Якуб: Важно не только то, что говорится, но и то, кто говорит и где. Мне позволено больше, чем вам.
Юный Ярек держится своих неколебимых нравственных стержней, которые Якуб с удовольствием расшатывает. Для последнего это своеобразный эксперимент, довольно жестокая игра на нервах у зазнавшегося юнца: Якуб методично демонстрирует Ярославу, что погоня за пресловутой прозрачностью, демократией локального масштаба и самоценностью науки — это бег на месте. Кажется, эта игра стоит свеч: ну нельзя поверить, что Ярослав под конец не понимает, что его принципы нежизнеспособны.
Только вот перевёрнутая картина мира Якуба для него тоже не работает, потому что доцент всё время на что-то намекает, но не говорит прямо, уводит в сторону и ухмыляется. Такие провокации, конечно, могут заставить усомниться в собственных идеалах, но нельзя ли как-то попроще и почеловечнее, что ли?
Ярослав: Зачем вы это сделали?
Якуб: От скуки.
Но такова почти патриархальная иерархия академической жизни. Хотя Якуб тут далеко не на вершине. Эту касту представляет господин ректор, чей образ венчает слушок о том, что карьерой он обязан присвоенной научной работе своего студента, и торжественный заплыв в бассейне, который расчистили «волонтёры» в последний день смены, когда, собственно, высокий гость и явился.
Как же парадоксально выходит у людей науки быть одновременно собранными и хаотичными, как вообще удаётся оставаться на плаву там, где образование превращается в конкурс, результат которого не имеет ничего общего со здравым смыслом?
Почти полностью состоящая из диалогов Ярослава и Якуба, эта кинокартина, тем не менее, доставляет истинное удовольствие особой категории зрителей, знакомой с плохо организованными конференциями, зевающими профессорами и подвыпившими мучениками науки.
Тут есть всё: и ощущение, что ты это уже где-то слышал, странные доклады с громкими выводами и неубедительной аргументацией, нарушение регламента, отсутствие вопросов к докладчику и игра в кокетство в духе «мне кажется, я недостаточно компетентна». Но — студент старался, значит, молодец. А Якуб в это время смотрит на рыбок, а потом будет пугать всех ручной змеёй. И это тоже часть академической сферы: подколы, ухмылки и зевки. Сфера-то больше человеческая, чем академическая.
О чём же этот фильм? Об отнюдь не только польском, а всеобщем конформизме, который прикрывается защитным слоем цинизма и какого-то не тургеневского, а более хлипкого и до поры безобидного нигилизма. Тут ведь всё решает не дарование, а связи, не знание, а сила, не верность, а подобострастие.
Занусси проводит блестящее исследование, почти научное по своей естественности и точности: делает срез научного мира, а потом аккуратно потрошит его. Но вся суровость внутреннего конфликта Ярека изрядно сдобрена болтовнёй с британской подружкой на обоих языках, обсуждением феминитивов на профессорском собрании, шутками о том, что jama по-японски «гора», а по-польски совсем не гора… (А указание на консультанта по лингвистике в титрах кого-то может привести в восторг!)
В целом, это первоклассный, очень летний и сбивающий с толку этой свежестью фильм, ставящий очень сложные вопросы и не дающий ни одного ответа, подобно Якубу, который ко всему подберёт колкую иронию, но на деле окажется пуст. Или слишком разочарован жизнью. Впрочем, это каждый зритель решит для себя сам.
Постер и кадры из фильма: Internet Movie Database.
