В марте в Петербурге прошла международная выставка-ярмарка Blech Russia 2009, посвященная оборудованию и технологиям обработки листового металла. В числе стран, принимавших участие в выставке, была и Польша. Одну из станкостроительных фирм из Познани представляли Януш Граевски и Лукаш Барея. Вот мы и увиделись. Дежурное приветствие, рукопожатие. Выглядят совсем не так, как на фотографиях, присланных мне пани Анной (теперь она стала просто Аней), менеджером World Expo. Меня они тоже сначала не узнали. Я – первый раз на выставке в качестве переводчика, да еще с польского языка, который я учу не так
давно. Они – впервые в России. Пан Януш потом сказал мне: «Честно говоря, ехали сюда с некоторыми опасениями. Словно в неизвестность. Не знали, как нас примут, как все будет».
К нашему стенду подходили довольно часто. Чаще всего спрашивали: «А что это?». Вопрос относился к фрагменту станка для калибровки труб квадратной формы. Я каждый раз честно переводила Лукашу, он в свою очередь честно отвечал, что это фрагмент станка и так далее. После очередного вопроса Лукаш хитро прищурился и произнес (в сторону): «Что да что… Вертолет это!». Одни всерьез интересовались продукцией фирмы, спрашивали о ценах на станки и сроках изготовления, приходили и на следующий день. У других вызывал интерес именно тот факт, что фирма польская: «Польша? Ну надо же… А можно что-то почитать о вас?» Некоторые сначала читали общую информацию на плакате, потом подходили и переспрашивали: «А что, действительно Польша?». Сначала разобрали раздаточные материалы на русском языке, потом на английском, а потом и на польском: «Как-нибудь прочитаем… Со словарем!» В итоге разобрали всё.
Было интересно переводить, я испытывала удовольствие от того, что говорю по-польски. Не всегда получалось так, как хотелось бы, но «мои поляки» подбадривали меня. И хотелось быть лучше. Каждый вечер я садилась и учила новые технические термины, чтобы завтра было еще лучше, потому что так нужно. Лукаш, не знающий русского языка, выучил несколько русских слов. Почему-то ему особенно понравилось слово «собака», то и дело повторял его. А мне хотелось посмотреть «вживую» или хотя бы на видео, как работает станок, как гнется профиль, как монтируется акустический экран.
Фирменный цвет «моей» фирмы – темно-синий. В один из дней я пришла в блузке синего цвета. Лукаш пошутил: «Мы тебя на стену повесим. Будешь висеть как эмблема фирмы». Все было синее: бокалы, ручки, ремешки для бейджей. Все радовало глаз, потому что мне нравится темно-синий цвет. Я чувствую себя очень уютно рядом с вещами темно-синего цвета. И рядом с этими людьми я тоже чувствовала себя уютно. Вот на этих нескольких квадратных метрах под вывеской фирмы – польская речь, плакаты, все время норовившие отклеиться, крепкий кофе, в котором стоит ложка, не менее крепкие шутки, пиво, непонятные, но, видимо, полезные металлические штуки. Это был совсем другой мир, в который я попадала на несколько часов. Приходили к нам «в гости» представители еще одной польской фирмы. И тогда атмосфера становилась еще более дружеской, а шутки – еще более крепкими.
В какой-то момент я осталась одна на стенде. Подошел молодой человек. Было видно, что подошел просто из любопытства. Между нами состоялся диалог:
« – А откуда фирма?
– Из Польши. Город Познань.
– Из Польши? Надо же, а Вы так хорошо говорите по-русски».
Ну что ж, спасибо за комплимент. Кстати, комплимент заставил задуматься…
В последний день в павильоне звучал гимн России. Я услышала знакомую мелодию и как бы мимоходом заметила: «О, это наш гимн…» Пан Януш послушал и сказал: «Красивый у вас гимн». Кстати, я тогда сидела, а полагалось все-таки встать. Но не встала. Не знаю почему. Наверное, потому что казалось, будто я не совсем в России…
Выставка закрылась. Пришло время собирать выставочные экспонаты и упаковывать для транспортировки «домой». Я наблюдала, как при помощи специальной машины тяжелые части станков поднимают и укладывают в коробку, как снимают со стен светильники. Мы решили, что в субботу погуляем по городу – на прощание. Договорились, что меня заберут на автобусной остановке возле «Ленэкспо».
На следующий день я приехала немного раньше. Возле павильона стояли фуры, рабочие загружали в них станки, снимали ставший уже ненужным огромный плакат. Потом было тепло автомобильного салона, Дворцовая площадь, Медный Всадник, Казанский собор, Невский проспект. Когда въезжали на мост Лейтенанта Шмидта, я обратила внимание Лукаша, не выпускавшего фотоаппарат из рук, на дворец Меншикова. Лукаш спросил: «А Меншиков – это кто?» Услышав, что это был приближенный Петра Великого, еще раз оглянулся на исчезающий вдалеке дворец и оценил: «Немаленький… Хорошо у вас было с царями дружить!» На Дворцовой площади пан Януш сказал мне: «Удивительный город. Сколько открытого пространства… У нас такого нет». И пожалел, что не удалось поездить на метро. А потом они поехали в аэропорт, а я – на занятия по польскому языку. Спустилась в метро. Немного странно было снова слышать, как все вокруг говорят по-русски, и самой тоже говорить на этом языке. Было грустно. И спустя некоторое время из одной страны в другую полетело SMS: «Пан Януш, как прошел полет?». «Уже едем на поезде в Познань. Привет тебе!» – долетело в ответ.
Знаю, что Дворцовая площадь будет всегда, и Невский, и польская речь тоже будет… Можете ли вы, не заглядывая в словарь, сказать по-польски «литьевой пресс», «коленчатый вал», «метод холодного проката»? Я теперь могу и горжусь этим. И на сердце становится тепло, потому что это для меня не просто «умные слова». Это память о тех четырех днях, когда дышалось, говорилось и думалось по-другому.
Расстояние… Насколько относительно это понятие! Я сажусь в поезд в пятницу и в воскресенье утром приезжаю в Варшаву. А тут мы еще утром выбирали в магазине матрешек и фотографировались возле крейсера «Аврора», а вечером пан Януш уже слал мне эти фотографии по электронной почте со своего домашнего компьютера. Но не только поэтому. По утрам, еще не проснувшись окончательно, я подтаскиваю к себе ноутбук, запускаю программу «гаду-гаду» (польский аналог ICQ), и мне сразу же приходит «солнышко» и сообщение-вопрос: «Доброе утро! Как ты?» И я отвечаю совершенно искренне: «Доброе утро, пан Януш! Всё прекрасно!» и мысленно добавляю: «Потому что Вы рядом. Ну, почти».
Екатерина Саванец
